Глава 2. Неожиданные повороты

Год 1994 был полон разными неожиданностями… Ещё в феврале месяце нам пришлось сделать тяжёлый для нас обоих выбор… Светлана была беременна, причём вошла сущность одного из наших друзей со Звезды… Сначала была радость, а потом… пришлось задуматься над такой привычной и желаемой для многих, и нас в том числе, ситуацией. Я всегда любил и люблю детей, и дети всегда отвечали мне взаимностью. И вот Светлана беременна, казалось бы, о чём тут говорить, нужно радоваться и всё! Светлана часто говорила о том, что было бы замечательно, если бы у нас были бы совместные дети, и сетовала на то, что мы не нашли друг друга раньше. Её единственный сын Роберт очень мало взял от Светланы и был по своему характеру и поведению очень похож на своего родного отца, которого он даже ни разу не видел.

Тот факт, что Светлана развелась с его отцом вскоре после рождения сына, уже сам по себе говорит о многом. Его отец ни разу даже не изъявил желание увидеть своего сына, только гораздо позже, когда Роберт уже стал взрослым, он начал его разыскивать, узнав, что Роберт живёт в Америке. Светлана на своих плечах поднимала сына. Сначала разъезжала по стране с концертами, а потом, когда ушла со сцены на пике своей популярности из-за личного конфликта в своей группе, Светлана получила вторую специальность как дизайнер одежды, и сама создавала дизайн своих изделий и расцветки тканей. Она сама варила батик и получала удивительные цвета и переливы, а потом шила по своему дизайну женскую одежду. Её вещи скупали японцы и западноевропейцы, и они часто попадали на международные выставки.

Об этом всём я узнал только через несколько лет после нашей свадьбы. Светлана не любила говорить о своём прошлом и не потому, что ей было что скрывать, а потому, что она была очень скромным человеком. О многих событиях её жизни я узнал впервые, когда уговорил её написать свою автобиографию! Она говорила мне: а кому это будет интересно, да ничего особенного и не было… Я первый читал её главы и не только был удивлён содержимым, но и тем, каким красивым и мелодичным русским языком она всё описывала. Её чрезмерная скромность ей часто вредила… Но это всё будет в будущем, а тогда я даже не знал, что у Светланы есть второе высшее образование. И я, и Светлана были бы счастливы иметь детей, и, мне думается, что я бы смог их воспитать достойно! И вот… Светлана беременна, да ещё и сущностью нашего общего друга со Звезды… казалось бы, чего же желать более!?

Но… несмотря на всю желанность случившегося, нам пришлось принять тяжёлое для нас обоих решение. Каждый день мог стать последним для нас, на нас объявили охоту спецслужбы практически всех значимых стран и, ко всему прочему, – мировое правительство. Мы не могли допустить того, чтобы в случае нашей гибели наши дети попали в руки наших врагов, что неоднократно бывало в прошлом с другими. Также нам не хотелось, чтобы в случае, если мы всё-таки выживем, наши дети стали заложниками в этой войне без правил и чести со стороны паразитов. Нам нужно было выбирать – либо тихая семейная жизнь, либо продолжение того пути, по которому мы уже шли. Мы выбрали второе, ибо понимали, что, если бы даже выбрали первое, никакой бы тихой семейной жизни у нас бы не было, так же как и не было бы будущего у наших детей, как и у детей всех остальных... Так что, в принципе, у нас и не было никакого выбора, если подходить к вопросу без «розовых очков».

Поэтому, объяснив всё нашему другу, попавшему в такую ловушку, я вывел его сущность и восстановил гормональный баланс Светлане. Это решение мне и Светлане далось нелегко… но выбора не было. Я был занят работой, и мне было легко (относительно) не думать о нашем решении, но Светлане было сложнее. Она ждала, пока я закончу свою работу, и потом мы делали что-то вместе, шли куда-нибудь или вместе работали по земным делам и не только… Поэтому Светлана и решила найти для себя занятие, чтобы заполнить своё свободное время делом. Вот тогда-то Светлана и вспомнила о том, что она была очень успешным дизайнером женской одежды. Она говорила мне, что в СССР было практически невозможно найти нужную ткань для пошива, и именно поэтому она стала варить батик сама, чтобы получать нужные ей цвета и переливы цвета.

Для начала она отправилась по специальным магазинам Сан-Франциско и была поражена многообразием разных тканей, цветов и оттенков. Но в Сан-Франциско не оказалась портных высшего уровня и по совету знакомых, Светлана отправилась в Лос-Анджелес. Сначала она останавливалась в гостиницах и налаживала связи в мире Высокой Моды, но… на продолжительный срок останавливаться в гостинице не имело никакого смысла. Уходило в никуда много денег, и Светлана тогда нашла квартиру в самом центре Беверли Хиллз, буквально в двух шагах от всемирно известных улиц Родео Драйв и Канон Драйв. Снять квартиру оказалось весьма непросто, так как нужны были рекомендации и репутация надёжного квартиросъёмщика. С этим помог Джордж, у которого мы уже на то время более двух лет снимали квартиру, и я платил регулярно.

Так или иначе, после переезда в квартиру, Светлане стало значительно легче финансово, так как не приходилось выбрасывать довольно-таки большие деньги на гостиницы. Мы вместе выбрали мебель для квартире в Беверли Хиллз и… Светлана развернула бурную деятельность. Ей удалось в короткое время найти, можно сказать, одних из лучших портных не только в США, но и во всём Мире. Светлана создала, именно создала, а не нарисовала очень много красивейших эскизов. Её эскизы стали самым настоящими произведениями искусства! Она в мельчайших деталях прорисовывала на бумаге будущее платье или костюм. И хотя её творчество как дизайнера невозможно сопоставить ни с кем другим, но только один дизайнер в прошлом – Арте – создавал нечто подобное, и, кстати, он тоже родом из России, иммигрировал во Францию после революции и ко всему прочему, оказался ещё и дальним родственником Светланы. Арте создавал эскизы для многих знаменитых дизайнеров Франции, таких как Кристиан Диор, которые, купив права на эти эскизы, выдавали их за свои собственные.

К каждому платью Светлана создавала и туфли, и сумочки, и шляпы, где это было уместно. И вот, создав свои первые эскизы в Америке, она приступила к их воплощению в жизнь… Конечно, всё это происходило не в один день, но… начало было положено.

Таким образом, у нас появилась и вторая «база» в США, и мы стали жить на два города. Между Сан-Франциско и Лос-Анджелесом расстояние около четырёхсот миль или более шестисот километров, если ехать на машине по пятой федеральной трассе (Freeway 5). И с тех пор эта дорога стала привычным маршрутом для нас по земле или по воздуху. Или я или Светлана ближе к вечеру садились на самолёт и через пятьдесят минут лёта оказывались или в Сан-Франциско (Светлана) или в Беверли Хиллз (я). В те времена билет туда и обратно от Сан-Франциско до Лос-Анджелес стоил восемьдесят долларов, а первый класс – СТО ДОЛЛАРОВ! Кстати, последний раз, когда Светлана летала по этому же маршруту в 2003 году, тот же самый билет стоил 541 ДОЛЛАР – более чем в ПЯТЬ РАЗ БОЛЬШЕ, ЧЕМ БИЛЕТ В 1994 ГОДУ! Это небольшая зарисовка к тому, что цены растут во всех странах Мира, в том числе и в «процветающей» Америке. Но об этом «почему-то» все забывают говорить. И это касается цен не только на авиабилеты!..

Самолёты вылетали каждые двадцать-тридцать минут. Мы со Светланой тогда ещё удивлялись, что такси до аэропорта стоило 30-35 долларов, а полёт на самолёте – всего 40! Было всё очень удобно, я заканчивал свою работу в пятницу около трёх часов полудни, переодевался, брал с собой дипломат с туалетными принадлежностями и парой рубашек, выходил из дому, ловил такси и через двадцать минут уже был в аэропорту Сан-Франциско. Покупал билет на ближайший самолёт и… через час был в аэропорту города Лос-Анджелеса. Там брал такси и, в зависимости от пробок на дорогах, обычно к семи-восьми вечера был уже на квартире в Беверли Хиллз. Иногда я брал билет заранее и тогда просто сразу шёл к стойке регистрации и садился в самолёт, бывало, что я подходил за пять-десять минут до вылета и сразу занимал своё место в самолёте и через несколько минут уже летел в Лос-Анджелес. Если по каким-то причинам мой рейс задерживался, я подходил к стойкам других рейсов на которые уже объявили посадку и, в случае наличия свободных мест в первом классе, улетал другим рейсом. Рейсов было настолько много, что с этим проблем практически никогда не возникало.

Проблема была только тогда, когда была нелётная погода. Тогда я или Светлана «зависали» надолго. Поэтому, когда можно было ожидать нелётную погоду, я после окончания работы сначала «продолжительно моргал» эдак минут 50-60, а после этого садился за руль своего Мерседеса и отправлялся в путь. На ближайшей бензоколонке я заливал бензин в бак своей машины под завязку и отправлялся в дорогу. Заполнить полный бак бензином стоило тогда около 30 долларов, что тоже было очень дёшево в то время, тогда как с началом нового тысячелетия тот же самый бензин стоил уже в ТРИ РАЗА дороже… Итак, заправив свою машину, я трогался в путь.

В Лос-Анджелес из Сан-Франциско можно было доехать несколькими маршрутами. Один очень красивый – вдоль побережья по трассе № 1 (Freeway 1). Эта трасса пролегает по самому берегу, над скалами и по отрогам гор, внизу о скалы и прибрежные камни с рёвом разбиваются волны Тихого океана. Наблюдать всё это очень интересно и красота неописуемая, особенно красиво вечером, когда солнце начинает опускаться в Тихий океан. Закат солнца над океаном – явление неповторимое и красочное, когда лучи заходящего солнца окрашивают небо и облака в самую невероятную гамму цветов. Когда солнечный диск медленно-медленно опускается за «край» Тихого океана… Всё это замечательно, особенно если ты спокойно стоишь на берегу того же самого Тихого океана или смотришь на это великолепие из окна машины, если, конечно, не сидишь за рулём этого автомобиля. А когда сидишь за рулём и трасса проходит по самому краю, и далеко внизу – камни и скалы, о которые с шумом разбиваются волны океана, а дорога извилистая и только по одной полосе в каждом направлении, и часто повороты под девяносто градусов, то уже не до красот… Дорога узкая и постоянными сюрпризами и особенно не разгонишься.

По этой трассе я проезжал только один раз, когда в 1999 году мы ехали из Сан-Франциско в Лос-Анджелес с гостем, который прилетел с Мальты. Особенно тяжело ехать по этой трассе, когда на побережье ложится почти молочный туман… поэтому, за исключением одного раза, я отравлялся в путь по трассе №5 (Freeway 5)! По этой трассе красоты было гораздо меньше, но трасса почти прямая и ровная, по несколько полос в каждом направлении, и между направлениями ещё и довольно-таки широкая зелёная зона. Так что можно было развернуться по максимуму. Чтобы попасть на эту трассу, надо проехать над заливом по очень длинному двухэтажному оклендскому мосту. По которому потоки машин в каждом направлении движутся на разных уровнях. Выезжаешь из Сан-Франциско по нижнему уровню, зато, когда въезжаешь – то едешь по верхнему, с которого открывается красивейшая панорама на залив и на город Сан-Франциско. В пятницу во второй половине дня иногда можно было попасть в пробку, когда огромный поток машин из Сан-Франциско двигался со скоростью черепахи или улитки, но, выехав за пределы города Окленда и свернув на трассу №5, получаешь долгожданную свободу.

Вскоре, отъехав от прибрежных гор, оказываешься на трассе прямой как стрела, правда, пейзаж по сторонам дороги не столь красочный – полупустыня остаётся полупустыней, но… зато скорость движения по ней даже разрешённая до 75 миль в час (120 км/ч)!!! Конечно, практически все машины шли по ней со скоростью 80-85 миль в час, а я (и не только я) частенько шёл со скоростью 90-95 миль в час, иногда позволяя себе на свободных участках трассы скорость до 130-150 миль в час. На моём Мерседесе верхний предел скорости был в 160 миль в час. Какой же русский, а точнее – какой рус, не любит скорость, я в этом отношении не был исключением. Конечно, я не очень часто позволял себе подобное, но… иногда хотелось почувствовать свою машину на скорости, когда обочина дороги мелькает так быстро, что не успеваешь что-либо разглядеть!

И одной из основных причин, почему я не часто себе позволял себе такие скорости – последствия, если тебя поймают за превышение скорости. Если скорость машины 100 миль в час и выше, проштрафившегося водителя ожидает арест и несколько дней в кутузке, штраф в 1000 долларов и лишение водительских прав на несколько лет! Меня это ну никак не устраивало, особенно, если учесть, что в США водительские права (driver license) заменяют внутренний паспорт, и без них никуда – везде: в банке, в магазинах и так далее у тебя спрашивают именно права. Так что мне приходилось сдерживать свои желания прокатиться с ветерком. Только один раз я получил штраф на этой трассе за превышение скорости и то, когда скорость моей машины была выше допустимой только на 5 или 10 миль в час.

Невзрачный пейзаж по сторонам дороги оправдывался скоростью с которой можно было добраться до Лос-Анджелеса. Когда до Лос-Анджелеса оставалось миль тридцать, трасса вновь сворачивала в прибрежные горы и после преодоления максимальной высоты над уровнем моря (в данном случае – океана), шоссейная трасса плавно спускалась в долину, в которой уже начинались пригороды Лос-Анджелеса. В этой точке путешествия было важно не пропустить нужного разветвления трассы, чтобы попасть на Бульвар Санта Моники, который приводил прямо в Беверли Хиллз, где меня ждала Светлана! По дороге я останавливался обычно один раз, когда уровень бензина опускался ниже 50%, однажды я провел эксперимент, заправил полный бак в Сан-Франциско и доехал до места. У меня осталось ещё четверть бака горючего, так что заправлял бак я, по сути, для гарантии или на случай, если придётся проехать больше, чем я предполагал.

Единственной проблемой в дороге была сонливость, особенно, если мне не удавалось немного отдохнуть перед дорогой после работы. Однотипная дорога и нудные пейзажи быстро убаюкивали, и мне приходилось собирать всю свою волю, чтобы не уснуть. Я включал климат контроль на минимальную температуру, поливал голову холодной водой, пел песни или слушал громко музыку – всё равно всё это мало помогало, и тогда силой воли приходилось прогонять сон, борьба со сном продолжалась обычно минут 30-40, после чего сонливость как рукой снимало, и всю оставшуюся дорогу с этим не было проблем. Но… эти полчаса борьбы со сном были очень непростыми. После преодоления атаки сонливости, сон проходил и тогда можно было уже без проблем двигаться дальше. Думаю, подобные ощущения знакомы практически каждому водителю и меня многие поймут. Просто когда на скорости выключаешься за рулём на несколько секунд, всегда есть вероятность, что такое «продолжительное моргание» может стать последним.

Но мне везло и удавалось обойтись без последствий, хотя даже такая расслабленность за рулём чревата последствиями, ведь не только меня накрывает покрывалом сна за рулём, так что на трассе нужно смотреть не столько за собой, сколько за всеми остальными, особенно если за рулём китаец, а ещё хуже – китаянка. У представителей жёлтой расы практически отсутствует боковое зрение, и они совершенно не контролируют ситуацию на других полосах движения. Для них совершено нормально без включения поворотника с крайней левой полосы, перестраиваться в крайнюю правую, вне зависимости от наличия на этих полосах машин по одной простой причине – им нужно съехать с трассы именно в ЭТОМ месте! И это не проявление расизма или чего-нибудь подобного, как тут же попытаются приклеить «воинствующие борцы за справедливость» и «правозащитники»! В Сан-Франциско, в котором выходцы из Китая составляли не более четверти населения на момент описываемых событий, более 80% аварий на дорогах происходило по их вине. И это данные страховых агентств, которые выплачивают деньги по страховкам, и они уж точно не страдают расистскими или шовинистическими наклонностями, так как, когда доходит дело до выплат конкретных денег – им не до того, к какой расе принадлежит человек!..

Так что вот такие вот дорожные обстоятельства. Нарушают в Америке правила, может быть и меньше, чем в России, но тоже не прочь это совершить. Основная причина, что в Америке стараются не допускать нарушений очень простая – каждый штраф не только платится, но и приводит к увеличению выплат по страховке на машину до нескольких раз. Такой водитель помещается в группу повышенного риска… и надолго. В России же нарушитель платит в основном в карман «мастеров машинного доения», а не государству, что практически не сказывается на его страховом полисе на машину. В Америке полицейские всегда выписывают штраф, и я не видел и не слышал случая, чтобы они брали взятку. И это не потому, что у них большая зарплата, отнюдь нет. Зарплата полицейского от 30 до 40 тысяч долларов в год. Это небольшие деньги, если учесть, что для того, чтобы снять однокомнатную квартиру в Сан-Франциско в более-менее приличном районе, нужно платить не менее 1000 долларов США.

Причина такой честности не столько в их честности, а в том, что полицейские имеют очень хорошее медицинское обслуживание, а пенсия составляет до 90% от их заработка, в то время как у большинства налогоплательщиков, пенсия составляет 600 долларов в месяц! А это очень мало по американским ценам. Плюс, если полицейский погибает на службе, его семья получает миллион долларов, что уже весьма существенно по всё тем же американским понятиям. Именно по этим понятиям, большинство полицейских никогда не возьмут взятку, а выпишут Вам штраф. И ещё одна причина. Подавляющее большинство американцев, дав взятку полицейскому, немедленно сообщат об этом «куда надо». Комментировать это, думаю, нет надобности.

И ещё об американских полицейских. Если Вас остановил полицейский, не рекомендуется даже открывать дверь своей машины. Полицейский сам подходит к Вашей машине, стучит по стеклу водителя, после чего Вы открываете окно, и он или она просят у Вас Ваши водительские права и документы на машину. Без каких-либо резких движений со своей стороны, Вы должны предоставить требуемое, и ждать от него (неё) дальнейших указаний. Ваши резкие движения могут быть неправильно поняты и по Вам могут открыть огонь на поражение. И это не результат паранойи со стороны полицейских, отнюдь нет, очень часто из окон остановленных машин в сторону полицейских летят пули, вместо ожидаемых водительских прав и документов на машину…

При всём при этом было важно не пропустить нужного съезда с трассы и в нужном районе. В то время навигаторы ещё не были в моде, и приходилось ориентироваться по указателям над трассой. Если белый человек попадал в негритянский квартал или латиноамериканский, могли возникнуть серьёзные проблемы. Такие районы контролируются молодёжными бандами и белых в них не любят. В них не рискуют соваться и полицейские. Один мой знакомый рассказывал, как однажды он случайно свернул не там где надо и попал в район Центрального Лос-Анджелеса (Downtown), который давно стал негритянским районом или афроамериканским, согласно официальной политике США. С ним в машине ехал его коллега по работе, сам из афроамериканцев. Неожиданно перед его машиной на дорогу выскочил негритёнок, он остановил машину и вышел посмотреть всё ли в порядке с мальчишкой.

Как только он вышел из своей машины, его мгновенно окружила толпа всё тех же афроамериканцев и началась беседа, которая могла для него закончиться плачевно. Его спас плохой английский, точнее – акцент. Его спросили, откуда он, и он сказал, что иммигрировал из СССР. Услышав это, его дружески похлопали по плечу и отпустили. Когда он вновь сел за руль своей машины, его коллега по работе, который сидел в машине, взволнованно сказал ему, что ему очень даже повезло, могли просто вонзить нож в спину и всё, и даже он, сам негр, ничего бы не смог сделать. Кстати, в Америке негра назвать негром нельзя, это считается оскорблением и за это могут отправить в кутузку. Зато белых могут называть как угодно – вонючими псами, бледными и т.д. и даже с экранов телевизоров, когда с негритянских телеканалов звучат прямые призывы к тому, чтобы вырезать всех белых. На это правительство никак не реагирует. Что мне удалось понять за мои годы проживания в Америке, так это то, что в США белое население – самое притеснённое и имеет минимальные права, в так называемом, «свободном обществе» с «равными» правами…

Так или иначе, довольно дорожных баек! Самолётом или своим ходом на машине я оказывался в Беверли Хиллз в районе 7-8 часов вечера, и мы со Светланой отправлялись в ресторан c отличной английской кухней, что большая редкость в Америке. В нём на углях, в специальных жаровнях готовили говядину на кости. Я, не большой любитель говядины, с большим аппетитом ел это блюдо. Я специально не ел в этот день, чтобы можно было поесть нормально. В Америке всегда подают большие блюда, так чтобы не оставлять недоеденное мясо на тарелке, я с утра «резервировал» место в своём желудке. В то время это был очень популярный ресторан в Лос-Анджелесе, обычно место в нём заказывали заранее, и то часто приходилось ждать своего столика по 30-40 минут. Заказывал столик обычно муж Светланиной помощницы Юрий, на машине которого мы и подъезжали к ресторану, когда я был безлошадным. Когда мы располагались за своим столиком, подавали горячий хлеб своей выпечки, который был очень вкусным.

Я всегда с самого детства любил горячий хлеб, и хотя в Америке я не ел много хлеба, перед горячим, только что выпеченным хлебом, с пылу с жару, как говорится, я не мог устоять. Подавали перед главным блюдом весьма вкусный салат и вот, к столику повар подкатывал жаровню и прямо на твоих глазах от огромного куска, томлёного на углях мяса, отрезал кусок, порцию, которую ты заказал. Можно было заказать мясо с кровью (я вампирскими проблемами не страдал), средне и хорошо прожаренное мясо. Я всегда заказывал средне прожаренное мясо, к которому подавали очень вкусное картофельное пюре с не менее вкусно приготовленным шпинатом со сливками… и по желанию – мелко тёртый хрен со сливками или в чистом виде, как я просил принести мне.

По-английски хрен – Horse-radish, что переводится как «лошадиная редиска», но от такого названия суть этого корнеплода не меняется. Если его положить в рот в чистом виде и не дай Бог в этот момент вздохнуть – прошибает до самых костей черепа! Именно в таком виде я и любил его есть вместе с мясом. Поход в этот ресторан в пятницу вечером был своеобразным ритуалом, когда я приезжал в Лос-Анджелес. Ещё одна причина, по которой я упомянул этот ресторан, связана с тем, что в этот ресторан любили приезжать японские туристы. И любили по одной простой причине – в Японии всё очень дорого. Самая большая порция мяса в этом ресторане называлась King Henry Cut (порция короля Генри) и стоила 23 доллара США, в то время как в Японии за такой кусок мяса японцам пришлось бы выложить не менее 800 долларов США.

Пишу я об этом потому, что мы были в шоке от того, что крошечные и очень худые японки заказывали себе именно King Henry Cut – огромный кусок мяса, чтобы осилить который мне нужно было не есть весь день. В миниатюрных японок входил не только этот огромный кусок мяса, они к нему ещё заказывали огромных запечённых омаров, и всё это съедали! Может быть, они и запасались впрок, но я бы ни при каких условиях не смог съесть столько, несмотря на то, что у меня два метра роста, а они и до полутора метров не дотягивали и были сродни «дюймовочке»! Как говорят – непонятно, в чём душа держится!..

Наверное, кто-нибудь, прочитав эти строки, побежит себе что-нибудь приготовить, может быть и это блюдо, но… без соблюдения всей технологии приготовления получить желаемый результат весьма сложно. Мы со Светланой проводили выходные вместе, иногда ходили в кино. Опробовали почти все аттракционы в парках развлечений Universal Studios, Disneyland, Six Flags. Мы как бы возвращались в детство, радовались и смеялись как дети и были счастливы вместе… На несколько часов мы возвращались в детство с его беззаботностью и открытостью (конечно, под моей защитой). С ветерком скатывались с горок, когда на, казалось бы, шатких и ненадёжных вагончиках головокружительно неслись вниз, понимая, что от тебя совсем ничего не зависит, когда почти испытываешь состояние невесомости. Когда вагончик, в котором ты сидишь, замрёт не некоторое время на самой высокой точке горки и… потом, как всегда неожиданно сорвётся вниз, и ты уже несёшься навстречу земле… Почувствовать себя вновь ребёнком может только тот, кто сохранил в себе детскую чистоту и непосредственность, тот, в кого не проник яд фальши, и кто не ожесточился сердцем в этом жестоком мире, созданном паразитами, в котором главенствует мораль хищника, хищника, который даже не понимает, насколько он жалок и ничтожен!!!

Но не только развлечениями было наполнено время моих поездок в Беверли Хиллз. Точнее, развлечения занимали очень малую часть этого времени. В эти дни мы со Светланой проводили работу, которая для нас всегда была самой главной, ту, которую никто не видел, но её результаты проявлялись в реальной жизни. Всегда было радостно после того, как сделанная работа подтверждалась событиями в «реальном мире». Реальный мир я поставил в кавычки неслучайно! Социальные паразиты добились того, что подавляющее число людей не имеет ни малейшего понятия о том, что на самом деле из себя представляет РЕАЛЬНЫЙ МИР! А тот, который для людей является «единственно реальным», – лишь малая толика того, чем на самом деле является реальный мир! Но, несмотря на то, что у нас со Светланой было довольно-таки полное представление о реальном мире и понимание взаимосвязей между его частями, каждый раз, когда в новостях мы слышали о результатах нашей работы, мы со Светланой радовались этому с детской непосредственностью. И не потому, что мы не понимали то, что делали, а потому, что подтверждённые факты нашей работы давали нам уверенность в том, что мы движемся в правильном направлении, что не стали пленниками собственных иллюзий.

Для меня лично не стать пленником собственных иллюзий было всегда важно, с самого начала моей не совсем обычной деятельности, которая для большинства людей лежит за гранью понимания. И для меня, как учёного, было очень важно не потерять нить Ариадны, не погрузиться в собственные иллюзии, особенно если учесть невероятность и необычность происходящего. Поэтому, когда в средствах массовой информации появлялись сообщения о новых научных открытиях, которые через несколько лет подтверждали фактами уже описанное мною в моих книгах, всё моё существо наполнялось радостью и уверенностью в том, что я иду правильной дорогой и не веду других по ложному пути. Последнее всегда было самым главным для меня, особенно, если учесть то, что я нёс людям знания, которые принципиально отличались от тех, которые навязывались всем в школах и высших учебных заведениях.

Описание структуры пространств, изложенное мною в книгах, есть ни что иное, как осмысливание мною собственного опыта путешествия моего сознания в этих самых вселенных. И поэтому, когда в 1997 году были опубликованы «сенсационные» открытия, полученные с помощью телескопа Хаббл (Hubble), вынесенного за пределы планетарной атмосферы, моей радости не было предела! Обнаруженная неоднородность пространства в разных направлениях полностью подтверждала уже описанную мною ранее структуру пространств. Когда было сообщено, что у вселенной есть «потолок» и «пол», «запад» и «восток», в том смысле, что свойства пространства меняются сверху вниз и вправо, и влево от конкретной точки, это на все СТО ПРОЦЕНТОВ отражало описанное мною в моей книге, на то время единственной. Всё это подтверждало не только то, что я никого не увожу в тупик понимания, но и то, что мои ПУТЕШЕСТВИЯ СОЗНАНИЯ БЫЛИ АБСОЛЮТНО РЕАЛЬНЫ, и что все события, которые, происходили во время этих путешествий, ТОЖЕ РЕАЛЬНЫ!!!

И хотя эти факты относились только к ближайшему к нам пространству – это всё равно было для меня очень весомым подтверждением истины. А когда тем же самым телескопом в 2009 году была обнаружена, так называемая «белая дыра», которая оказалась «дверью» в другую вселенную, истинность моего понимания природы вселенной получило подтверждение и на МАКРОУРОВНЕ!!! Конечно, некоторые подтверждения правоты приходят практически мгновенно, как в случае с созданием дождей в Калифорнии после ШЕСТИ ЛЕТ полной засухи, когда первые капли дождя стали падать на землю буквально через 10-15 минут после начала моей работы и превратились вскоре в сильнейшие ливни, в некоторых местах приведшие к тому, что потоки воды сносили даже дома в Лос-Анджелесе, вызывая оползни. Другие факты получали подтверждения через несколько месяцев после случившегося, как это было, когда я блокировал землетрясение в Сан-Франциско весной 1992 года. Когда через несколько месяцев появились публикации в средствах массовой информации о феномене Сан-Франциско! Суть «феномена» заключалась в том, что тогда землетрясение произошло в Лос-Анджелесе, который южнее Сан-Франциско, и в г. Юрика (Yreka), что находится севернее Сан-Франциско, а посредине, в самом Сан-Франциско, была благодать и тишина – ничего даже не шелохнулось, чего не может быть в принципе, так как все эти три города находятся на одном тектоническом разломе… Об этом я более подробно писал ранее, так что не буду вдаваться в подробности…

Другие факты получали своё подтверждение через несколько лет, как в случае с неоднородностью пространства. Подтверждения некоторых приходилось ждать по десять лет и более, но суть от этого не менялась. Каждый такой факт подтверждал правильность позиции и миропонимания, и я при этом чувствовал, как в той интермедии – уверенность в завтрашнем дне! Правда, мне не нужно было переходить в другую комнату с большим окном… но сути это не меняет. Для меня всегда было важно, чтобы даже из лучших побуждений, не принять желаемое за действительное, с одной стороны, а с другой стороны, для того чтобы идти вперёд, необходима непоколебимая уверенность в правильности направления движения. Такие вот факты позволяли примирить непримиримое и позволяли мне двигаться дальше, проверяя на практике всё, что возможно.

Работали мы со Светланой и на расстоянии, когда я был в Сан-Франциско, а она в Беверли Хиллз, но… зная, что нас прослушивают, и, несмотря на то, что я стирал записываемое, я всегда предполагал, что я могу что-нибудь пропустить и записи не окажутся стёртыми. Поэтому, когда в нашей работе посредником был телефон, мы не называли реальных имён людей, а понять смысл фраз во время нашей работы было практически невозможно, так как большая часть моей работы проходила на телепатическом уровне, а Светлана описывала ход самого процесса работы, и я тут же вносил необходимые изменения. Ко всему прочему у нас уже сложилась своя терминология, понятная только нам двоим. Это было сделано на тот случай, если не всё стиралось, когда мы работали...

Скачать и читать главу дальше